![DWH-Форум по обмену приватной информацией [VPN+]](https://dwh.su/styles/prisma/prisma/logotip_2.png)
NikeFit7777
История правдивая, происходившая на самом деле описанная Зауром-золоторучкой в его трилогии "Бродяга" в 70-е года прошлого века.
Действующие лица: Леня-Слепой, Миша-Коржик и их подельник-иуда
Слепой был домушником по большому счету, впрочем, такими же профессионалами в своем ремесле были и два его близких друга. Несколько раз они залезали в квартиру одного старого еврея, который в далеком прошлом был ювелиром. Но тогда наших героев еще не было на свете. Тем не менее непосредственное отношение этого еврея к славной гильдии ювелиров, хоть и в далеком прошлом, давало основание этому трио предполагать, что у него есть драгоценности. Откуда у них была такая уверенность, они, пожалуй, и сами не смогли бы объяснить, скорее всего, это было воровское чутье. Вот почему они ни разу ничего не взяли, ни один рубль, не сдвинули ни один предмет в квартире старика, хотя дважды тайно наведывались к нему с «визитом». Оба раза поиски были безрезультатными. Тогда они по замыслу Слепого решили пойти на некоторую хитрость. Хотя, скажете вы, хитрить со старым евреем, да еще и ювелиром в прошлом, может показаться абсурдной затеей, но ничуть не бывало. Возможно, старый еврей и не клюнул бы на их приманку, но как ювелир он не мог подавить в себе соблазн любоваться божественным блеском множества граней изумительного по красоте и чистоте бриллианта, да еще купленного по такой смехотворной цене, какую предложили ему «профессионалы». Вероятно, это обстоятельство и послужило тому, что ювелир потерял последнюю каплю врожденного чутья, которым Всевышний с лихвой одарил этот народ. Но кто в нашем мире хоть раз не ошибался? По-моему, тот, кто не жил. В то время в Москве, в Институте атомной энергетики, работала сестра одного из подельников Слепого, Миши Коржика. Звали ее Наташа. Кстати, дразнили Мишу Коржиком со школьной скамьи, они учились вместе со Слепым, уж больно он в детстве любил печеное. Частенько навещая дом своего друга, Слепому приходилось слушать от его сестры о невероятных возможностях атомной энергии. Девушка, видно, любила свою профессию и была ею очень увлечена. Почему-то Леня запомнил, что после опытов с атомами отходы помещают в ящик с песком. И окажись любой предмет рядом, он тут же насыщался бы атомной энергией. Конечно, мое изложение науки весьма приблизительно. Однако этих сведений вполне хватило молодым домушникам, чтобы составить оригинальный план. И, как увидит читатель далее, план был достоин всяческой похвалы. Точнее сказать, всяческой похвалы достойна была их изобретательность. Собрав определенную сумму, они купили перстень с изумительно красивым бриллиантом голубой воды. Перстень был старинной работы, это было видно даже невооруженным глазом, стоил он приличных денег, на это и был сделан весь расчет. Затем они нашли знакомого ханыгу, в прошлом майданщика, и объяснили ему, как он должен сыграть свою роль. Старый лис чуть было не расплакался, расчувствовавшись, ему, видно, было что вспомнить, но и обрадовался он несказанно. Во-первых, ему представлялась возможность тряхнуть стариной, а во-вторых, за это еще и деньги платили. В общем, подкараулив несчастного еврея, этот артист из погорелого театра умудрился продать ему перстень за копейки, естественно при этом разыграв весь спектакль как по нотам. От его мастерства зависел следующий акт. Прекрасно понимая всю важность своей роли, он сыграл ее блестяще, хотя толком ничего и не понял, ну а за скромность ему хорошо заплатили. Главная цель этого плана заключалась в том, чтобы старый ювелир положил приобретенную ценность рядом с остальными драгоценностями. А что остальные были намного ценнее, они в этом не сомневались. Как только перстень был продан, комбинаторы тут же приобрели счетчик
гера (который показывает наличие радиации) и стали ждать. Но еще раньше, когда они приобрели у фарцовщика перстень, Слепой попросил Наташу, чтобы она этот перстень зарыла в том ящике с песком, где хранились ядра атома, аргументируя это тем, что якобы после такой процедуры блеск остается вечно, а радиация постепенно выветривается, не причиняя никакого вреда изделию. Ничего не подозревая, девушка поверила Слепому и сделала все, как он просил.
Ждать свою жертву им пришлось недолго. Они знали распорядок старика чуть ли не по минутам. И только он вышел из дома по своим делам, они проникли туда без всяких помех, как к себе домой. Можно себе только представить состояние трех домушников, которые и ранее проникали в эту квартиру, и не один раз, чуть ли не по сантиметру исследовали ее и, ничего не найдя, уходили восвояси. При этом они ничего не трогали в надежде на будущее. И вот это будущее наступило. Знали они и то, что перешли границы, допустимые домушниками, где по неписаным воровским канонам снова приходить на место преступления нельзя — независимо от того, взято что-либо или нет. А они умудрились прийти и в третий раз, да еще взяв на вооружение самое грозное, что есть у человечества, оружие — атом. Так что им было отчего волноваться, да к тому же домушники, так же как и карманники, верят в приметы, порой даже это доходит до абсурда.
Как саперы медленно и аккуратно, сантиметр за сантиметром, прощупывают почву, ища мины или ловушки, от которых всецело зависит их жизнь, так же и наши герои прощупывали буквально каждый сантиметр стен в квартире в расчете на то, что где-то все же счетчик начнет зашкаливать и покажет наличие радиации. И они не ошиблись.
Целый час тщательных поисков, который показался им вечностью, все же принес свои результаты. Счетчик стало зашкаливать, как только его просунули к стенке за унитазом. Можно найти слова, чтобы описать нахлынувшие чувства на человека, нашедшего клад или нежданно получившего огромное наследство, но волнение вора, добравшегося до своей добычи, не сможет описать никто, кроме самого вора. Я бы, наверное, сумел сделать это, ведь несколькими годами позже, в далекой таежной глуши Коми АССР, не один раз Слепой рассказывал мне эту историю, да еще с такими подробностями, что мне порой казалось, будто я сам был с ними в деле.
Разобрать стенку и вытащить маленький сейф было делом нескольких минут. Учитывая, что все трое были домушники по большому счету, а значит, они были и хорошие слесаря, еще минут двадцать понадобилось, чтобы вскрыть этот кладезь мечтаний любого вора. То, что предстало их взору, когда дверца сейфа была открыта, превзошло все ожидания. Волшебный блеск драгоценных камней, сияющих всеми цветами радуги, вырвавшись наружу, в первую минуту буквально ослепил их. На некоторое время они лишились дара речи, это было нечто. Бриллианты и изумруды, топазы и сапфиры, александриты и рубины в разных вариациях, вставленные в колье и ожерелья, в браслеты и серьги, аккуратно лежали в деревянной коробке из-под сигар. Как позже мне рассказывал Слепой, только здесь, глядя на это чудо, он понял разницу между ювелирными изделиями и драгоценностями. Перед ними сверкали, безусловно, истинные драгоценности. Рядом лежало несколько пачек новых сторублевок и еще немного мелочи. Но главной и неожиданной находкой для них оказался «Жук». Существует мировой каталог редких ювелирных изделий из драгоценных металлов и камней, хорошо знакомый историкам — специалистам по антиквариату. Любой из экспонатов в этом каталоге — раритет, каждый из них существует в единственном экземпляре. Этот объемистый том содержит в себе довольно обильную информацию: в каком году, в каком веке, где и кем была изготовлена та или иная вещь, кому и когда подарена и т. д. Так вот, этот самый жук (а точнее, брошь в виде жука) был как раз из этого самого каталога, у него был свой определенный номер. Под снимком этого уникального украшения можно было прочесть некоторые интересные сведения: «Сделанный в Голландии в XIV веке по заказу графа Солсбери для его невесты, леди Алисы Гранф-тон, будущей графини Солсбери, в память об их помолвке, «Жук» был два с лишним столетия семейной реликвией этого древнего рода. Затем, во второй половине XVI века, «Летучий голландец», а с этим названием впоследствии он войдет в мировую коллекцию уникальных изделий старинного ювелирного мастерства, каким-то образом попал во Францию. После кровавой Варфоломеевской ночи его увидели на груди коварной Екатерины Медичи. И еще более двух столетий он находился во Франции, пока в 1830 году не был подарен русскому царю королем Франции Карлом Х. До революции он находился в царской семье, и лишь после нее след «Летучего голландца» был утерян…» Здесь только главные исторические этапы этого шедевра ювелирного мастерства, который украшал грудь не одной царственной особы Европы. Но обо всем этом наши герои узнали намного позже.
Сверкая блеском алмазов, сапфиров и изумрудов, это чудо, созданное руками человека, буквально заворожило домушников. Забыв о том, что они на деле, все трое как зачарованные, не отрывая глаз, смотрели на это прекрасное произведение искусства. Но воры вскоре опомнились: пора было сматывать удочки и позаботиться о своей безопасности.
В ту же ночь старый еврей повесился, утром его обнаружила соседская овчарка, дверь в его квартиру была приоткрыта. Возле повешенного на столе лежала предсмертная записка, которую я, со слов Слепого, запомнил наизусть. «Жизнь уже давно потеряла для меня всякий смысл, лишь только одна вещь радовала глаз и как бы соединяла меня с моими далекими предками. На нее я молился, но ее у меня сегодня украли. Связь потеряна, здесь мне больше нечего делать, поэтому я покидаю этот мир, ни на что не жалуясь и никого не обвиняя».
Думаю, нет смысла описывать, как МУР быстренько раскрутил это дело и через какое-то время добрался до далеких родственников старого еврея. А затем дело перешло в ведомство КГБ, ибо речь уже шла о достоянии государства. Почти год понадобился двум таким авторитетным конторам, МВД и КГБ, для того чтобы напасть на след, а затем и арестовать всех троих подельников. Но еще раньше, когда органы правосудия только шаг за шагом отслеживали преступников, последние, поделив добычу поровну, разъехались в разные стороны, чтобы на всякий случай сбить со следа ищеек. «Летучего голландца» они спрятали в укромном месте, одним им ведомом, так как поделить его было нельзя. Но они связывали с ним большое будущее. Однако, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. Через год после совершения преступления их арестовали в разных концах страны. Если быть точным, то арестовали сначала одного, а он уже выдал остальных.
Нет надобности упоминать, что люди, обладающие «даром воровской фортуны», к которой можно отнести заполучение «Летучего голландца», были совсем не глупы и прекрасно понимали, обладателями какой ценности они стали. Они, конечно, еще не знали истории, которая окружала шестивековым ореолом таинственности и славы этот шедевр старинного ювелирного мастерства, но зато, прежде чем разъехаться в разные стороны, они узнали приблизительную его стоимость в твердой валюте. Слепой с Коржиком разъезжали по республикам, душевно отдыхали, ни в чем себе не отказывая. Но нигде надолго не задерживались, понимая, что профессиональные сотрудники МУРа могут вычислить их. Они и не подозревали, что скоро станут клиентами другой конторы, более сильной и серьезной, — КГБ. Вот это обстоятельство как раз и сыграло злую шутку с третьим из подельников, который, как говорят, «решил им прокрутить верьверью». Однако погубил он при этом не только своих друзей, но и себя. Пока подельники его душевно расслаблялись, каждый по-своему и, естественно, порознь (о том, что еврей повесился, они не знали), этот иуда дальше Ленинграда никуда не выезжал, скрупулезно добывая сведения о старинных драгоценностях. Труды его почти полугодовых исследований не пропали даром. Таким образом, из троих он один знал действительную стоимость «Летучего голландца», а также почти все, что было связано с этой драгоценностью. Ну а узнав, он решил использовать как полученные сведения, так и самого жука в своих гнусных и корыстных целях. Но действовать (видно, он это прекрасно понимал) он должен был крайне осторожно. Обосновавшись в Ленинграде, он стал завсегдатаем ресторанов и баров, куда преимущественно ходили иностранцы. И надо сказать, терпения ему было не занимать, ибо на подбор покупателя ушло почти столько же времени, сколько ушло на то, чтобы собрать сведения об этой уникальной броши, пока он не решился действовать. Это можно было объяснить тем, что он понимал — ему нужен был не просто иностранец, не просто бизнесмен, а знаток и даже, если повезет, то и коллекционер.
Они познакомились в баре недалеко от Морвокзала, куда иностранец заходил иногда по вечерам пропустить стаканчик-другой виски. Чуть выше среднего роста, крепкого телосложения, с копной рыжих волос, он производил впечатление истинного джентльмена с берегов Туманного Альбиона. Ко всему прочему, природная сдержанность и даже замкнутость довершали этот портрет. Но как только разговор заходил о драгоценностях, этот человек моментально преображался. Он был настоящим коллекционером и бизнесменом в одном лице, то есть именно тем, кто, по задуманному плану этого негодяя, подходил по всем статьям. В обвинительном заключении, которое находилось у Слепого, были показания этого горе-коллекционера. По рассказу Слепого я быстро нарисовал в своем воображении образ англичанина, и, надо сказать, он оставил у меня благоприятное впечатление. Иностранец был до конца честен с этим подонком. Так вот, однажды, когда у этого ренегата кончились деньги и кое-какие драгоценности, которые он потихоньку продавал, курсируя из Москвы в Ленинград и обратно, он решил, что пора действовать. Для этой цели он приберег старинные часы «луковицу» работы Фаберже, с огромным рубином на крышке. Надо сказать, что, как я упоминал ранее, помимо «Летучего голландца», который был достоянием всех троих, почти все драгоценности, которые они поделили меж собой, были работы старых мастеров. Некоторые из них были очень ценными, о чем говорило клеймо мастера, красовавшееся на этих драгоценностях. К ним относились и часы работы великого Фаберже. Но комбинатор-ренегат не учел одно обстоятельство, — пожалуй, самое главное. До тех пор, пока он имел дело с фарцовщиками обеих столиц, ему как-то еще удавалось путать следы, ибо это было поле деятельности МВД. Когда же он решил сыграть свою игру с иностранцем, ему на хвост тут же сел КГБ, а эта контора на полпути своих клиентов не оставляет. И в момент сделки, когда уже часы перекочевали в карман к англичанину, а фунты стерлингов — в карман к ренегату, они были пойманы с поличным. Думаю, что КГБ Ленинграда, планируя свою операцию, и не ведало, куда и на что может вывести их этот мерзавец. По тому, как развивались события, становилось ясно: если бы эта мразь помнила, как родная мать воспроизводила его на свет, то он бы рассказал и это, лишь бы ему не причиняли телесной боли. Выяснив главное, что часы были лишь промежуточным вариантом сделки, а главным был «Летучий голландец», его тут же перевели в Москву, в Лефортово. После всякого рода процедур его повезли на то место, где они спрятали жука, — видно, уж больно не терпелось чекистам увидеть этот старинный шедевр, эту поэму в драгоценных камнях. Но найти его, к их сожалению, он не смог, но не потому, что забыл или психологически был не готов к этому, нет. Дело в том, что еще в самом начале подельникам что-то не понравилось в его поведении, — в общем, они решили перепрятать жука, прежде чем разъехаться.
И как показало время, они не ошиблись. Так что, когда чекисты поняли тщетность поисков, им оставалось одно: срочно найти Слепого и Коржика. Ну а эти господа ни о чем не догадывались, они оттягивались в свое удовольствие по самой полной программе, не жалея ни средств, ни времени, благо и того и другого у них было в избытке.
Слепого взяли в «Замке воздуха» в Кисловодске, он там уже целую неделю проводил вечера с одной «бубновой дамой», которая, как он сразу отметил своим опытным камерным глазом, была на выезде и, в отличие от него, была на «работе». В общем, это была настоящая жрица любви, Слепой даже в карцере иногда ее вспоминал, так в жизни бродяг иногда бывает. И вот наш Леня попадает с корабля на бал, точнее, наверно, — с бала на корабль. Его допрашивали днем и ночью с великим пристрастием, то есть с применением пыток, чекистов волновало только одно: где «Летучий голландец»? А поскольку Слепой молчал, то экзекуции продолжались. Но в конце концов сотрудники КГБ поняли, что, с каким бы отвращением они ни относились к преступному миру, в этой среде есть люди, которые настолько дорожат своей честью, что готовы выдержать самые тяжелые физические испытания. И тогда чекистам ничего не оставалось, как активизировать поиски Коржика, — видно, они из графика своего выходили. Ну а Мишаня, исколесив почти всю страну, предаваясь разного рода развлечениям, в конце концов сделал для себя вывод, когда вся эта суета ему приелась и надоела. Он был человеком предприимчивым, имел голову на плечах, а главное — был домушником высшей пробы. Он понял, что жить в этой стране абсолютно невыносимо. Поэтому он решил ее покинуть. Что поделаешь, у каждого свои взгляды на жизнь. Но к сожалению, между «решил» и «сделал» огромная пропасть, порой в долгие годы, а порой и в целую жизнь — все зависит от капризной фортуны, которая, увы, не всегда балует бродягу. Где-то на Севере сидел с Коржиком его кореш, таджик по национальности и родом из тех краев. Ну, естественно, не просто сидел, а они вместе чалились, иначе бы Коржик никогда не смог доверить ему свою судьбу. Ибо людям, прошедшим вместе муки земного ада, коим смело можно было назвать северные казематы, и при этом не сломавшимся, можно смело было вверить не только свою судьбу, но и жизнь, что, впрочем, иногда было одно и то же. Так что вот уже около месяца Коржик жил в старом, полуразрушенном кишлаке, прямо рядом с афганской границей, терпеливо ожидая, когда будет дано добро на ее переход. Но мог ли он в самом страшном сне увидеть или даже хоть на миг предположить, что в глуши Памирских гор, почти в заброшенном кишлаке, его отыщет карающий меч правосудия в лице все того же КГБ. А еще через неделю он очутится в Москве в Лефортовской тюрьме. Воистину пути Господни неисповедимы.
Главное, конечно, во всей этой драме для Слепого и Коржика было предательство близкого человека, которому они верили и считали своим другом. В общем, в момент изъятия драгоценностей из тайника, когда вскрыли крышку футляра и все увидели изумительной красоты брошь, Слепой не выдержал и, резко подняв обе руки (он был в наручниках), молниеносно вонзил два пальца в глазницы предателя и коротким движением вырвал оба глаза. Когда чекисты пришли в себя от неожиданности, они услышали душераздирающий крик и увидели два глаза, прилипшие к пальцам Слепого. На вопрос, зачем он это сделал, ответ был однозначным: став на путь предательства, сука лишается милостей видеть божий свет, да еще если он излучает блеск драгоценных камней. Такой ответ ни чекистам, ни судьям, естественно, не понравился, и дали Слепому 10 лет строгого режима, подельнику его — 8 лет, тоже строгого, ну а ренегата судить, видно, смысла не было, так как он ослеп. Девушку из Кисловодска они ни во что не посвящали, ну а там, где можно было предъявить ей обвинение, они постарались взять все на себя и огородить ее, так что ее оставили в покое. Ни одного рубля при них не нашли, кроме того, что было собственностью родных, а это по закону конфисковать не имели право. Ну а родные с некоторых пор стали люди не бедные.
Действующие лица: Леня-Слепой, Миша-Коржик и их подельник-иуда
Слепой был домушником по большому счету, впрочем, такими же профессионалами в своем ремесле были и два его близких друга. Несколько раз они залезали в квартиру одного старого еврея, который в далеком прошлом был ювелиром. Но тогда наших героев еще не было на свете. Тем не менее непосредственное отношение этого еврея к славной гильдии ювелиров, хоть и в далеком прошлом, давало основание этому трио предполагать, что у него есть драгоценности. Откуда у них была такая уверенность, они, пожалуй, и сами не смогли бы объяснить, скорее всего, это было воровское чутье. Вот почему они ни разу ничего не взяли, ни один рубль, не сдвинули ни один предмет в квартире старика, хотя дважды тайно наведывались к нему с «визитом». Оба раза поиски были безрезультатными. Тогда они по замыслу Слепого решили пойти на некоторую хитрость. Хотя, скажете вы, хитрить со старым евреем, да еще и ювелиром в прошлом, может показаться абсурдной затеей, но ничуть не бывало. Возможно, старый еврей и не клюнул бы на их приманку, но как ювелир он не мог подавить в себе соблазн любоваться божественным блеском множества граней изумительного по красоте и чистоте бриллианта, да еще купленного по такой смехотворной цене, какую предложили ему «профессионалы». Вероятно, это обстоятельство и послужило тому, что ювелир потерял последнюю каплю врожденного чутья, которым Всевышний с лихвой одарил этот народ. Но кто в нашем мире хоть раз не ошибался? По-моему, тот, кто не жил. В то время в Москве, в Институте атомной энергетики, работала сестра одного из подельников Слепого, Миши Коржика. Звали ее Наташа. Кстати, дразнили Мишу Коржиком со школьной скамьи, они учились вместе со Слепым, уж больно он в детстве любил печеное. Частенько навещая дом своего друга, Слепому приходилось слушать от его сестры о невероятных возможностях атомной энергии. Девушка, видно, любила свою профессию и была ею очень увлечена. Почему-то Леня запомнил, что после опытов с атомами отходы помещают в ящик с песком. И окажись любой предмет рядом, он тут же насыщался бы атомной энергией. Конечно, мое изложение науки весьма приблизительно. Однако этих сведений вполне хватило молодым домушникам, чтобы составить оригинальный план. И, как увидит читатель далее, план был достоин всяческой похвалы. Точнее сказать, всяческой похвалы достойна была их изобретательность. Собрав определенную сумму, они купили перстень с изумительно красивым бриллиантом голубой воды. Перстень был старинной работы, это было видно даже невооруженным глазом, стоил он приличных денег, на это и был сделан весь расчет. Затем они нашли знакомого ханыгу, в прошлом майданщика, и объяснили ему, как он должен сыграть свою роль. Старый лис чуть было не расплакался, расчувствовавшись, ему, видно, было что вспомнить, но и обрадовался он несказанно. Во-первых, ему представлялась возможность тряхнуть стариной, а во-вторых, за это еще и деньги платили. В общем, подкараулив несчастного еврея, этот артист из погорелого театра умудрился продать ему перстень за копейки, естественно при этом разыграв весь спектакль как по нотам. От его мастерства зависел следующий акт. Прекрасно понимая всю важность своей роли, он сыграл ее блестяще, хотя толком ничего и не понял, ну а за скромность ему хорошо заплатили. Главная цель этого плана заключалась в том, чтобы старый ювелир положил приобретенную ценность рядом с остальными драгоценностями. А что остальные были намного ценнее, они в этом не сомневались. Как только перстень был продан, комбинаторы тут же приобрели счетчик
гера (который показывает наличие радиации) и стали ждать. Но еще раньше, когда они приобрели у фарцовщика перстень, Слепой попросил Наташу, чтобы она этот перстень зарыла в том ящике с песком, где хранились ядра атома, аргументируя это тем, что якобы после такой процедуры блеск остается вечно, а радиация постепенно выветривается, не причиняя никакого вреда изделию. Ничего не подозревая, девушка поверила Слепому и сделала все, как он просил.Ждать свою жертву им пришлось недолго. Они знали распорядок старика чуть ли не по минутам. И только он вышел из дома по своим делам, они проникли туда без всяких помех, как к себе домой. Можно себе только представить состояние трех домушников, которые и ранее проникали в эту квартиру, и не один раз, чуть ли не по сантиметру исследовали ее и, ничего не найдя, уходили восвояси. При этом они ничего не трогали в надежде на будущее. И вот это будущее наступило. Знали они и то, что перешли границы, допустимые домушниками, где по неписаным воровским канонам снова приходить на место преступления нельзя — независимо от того, взято что-либо или нет. А они умудрились прийти и в третий раз, да еще взяв на вооружение самое грозное, что есть у человечества, оружие — атом. Так что им было отчего волноваться, да к тому же домушники, так же как и карманники, верят в приметы, порой даже это доходит до абсурда.
Как саперы медленно и аккуратно, сантиметр за сантиметром, прощупывают почву, ища мины или ловушки, от которых всецело зависит их жизнь, так же и наши герои прощупывали буквально каждый сантиметр стен в квартире в расчете на то, что где-то все же счетчик начнет зашкаливать и покажет наличие радиации. И они не ошиблись.
Целый час тщательных поисков, который показался им вечностью, все же принес свои результаты. Счетчик стало зашкаливать, как только его просунули к стенке за унитазом. Можно найти слова, чтобы описать нахлынувшие чувства на человека, нашедшего клад или нежданно получившего огромное наследство, но волнение вора, добравшегося до своей добычи, не сможет описать никто, кроме самого вора. Я бы, наверное, сумел сделать это, ведь несколькими годами позже, в далекой таежной глуши Коми АССР, не один раз Слепой рассказывал мне эту историю, да еще с такими подробностями, что мне порой казалось, будто я сам был с ними в деле.
Разобрать стенку и вытащить маленький сейф было делом нескольких минут. Учитывая, что все трое были домушники по большому счету, а значит, они были и хорошие слесаря, еще минут двадцать понадобилось, чтобы вскрыть этот кладезь мечтаний любого вора. То, что предстало их взору, когда дверца сейфа была открыта, превзошло все ожидания. Волшебный блеск драгоценных камней, сияющих всеми цветами радуги, вырвавшись наружу, в первую минуту буквально ослепил их. На некоторое время они лишились дара речи, это было нечто. Бриллианты и изумруды, топазы и сапфиры, александриты и рубины в разных вариациях, вставленные в колье и ожерелья, в браслеты и серьги, аккуратно лежали в деревянной коробке из-под сигар. Как позже мне рассказывал Слепой, только здесь, глядя на это чудо, он понял разницу между ювелирными изделиями и драгоценностями. Перед ними сверкали, безусловно, истинные драгоценности. Рядом лежало несколько пачек новых сторублевок и еще немного мелочи. Но главной и неожиданной находкой для них оказался «Жук». Существует мировой каталог редких ювелирных изделий из драгоценных металлов и камней, хорошо знакомый историкам — специалистам по антиквариату. Любой из экспонатов в этом каталоге — раритет, каждый из них существует в единственном экземпляре. Этот объемистый том содержит в себе довольно обильную информацию: в каком году, в каком веке, где и кем была изготовлена та или иная вещь, кому и когда подарена и т. д. Так вот, этот самый жук (а точнее, брошь в виде жука) был как раз из этого самого каталога, у него был свой определенный номер. Под снимком этого уникального украшения можно было прочесть некоторые интересные сведения: «Сделанный в Голландии в XIV веке по заказу графа Солсбери для его невесты, леди Алисы Гранф-тон, будущей графини Солсбери, в память об их помолвке, «Жук» был два с лишним столетия семейной реликвией этого древнего рода. Затем, во второй половине XVI века, «Летучий голландец», а с этим названием впоследствии он войдет в мировую коллекцию уникальных изделий старинного ювелирного мастерства, каким-то образом попал во Францию. После кровавой Варфоломеевской ночи его увидели на груди коварной Екатерины Медичи. И еще более двух столетий он находился во Франции, пока в 1830 году не был подарен русскому царю королем Франции Карлом Х. До революции он находился в царской семье, и лишь после нее след «Летучего голландца» был утерян…» Здесь только главные исторические этапы этого шедевра ювелирного мастерства, который украшал грудь не одной царственной особы Европы. Но обо всем этом наши герои узнали намного позже.
Сверкая блеском алмазов, сапфиров и изумрудов, это чудо, созданное руками человека, буквально заворожило домушников. Забыв о том, что они на деле, все трое как зачарованные, не отрывая глаз, смотрели на это прекрасное произведение искусства. Но воры вскоре опомнились: пора было сматывать удочки и позаботиться о своей безопасности.
В ту же ночь старый еврей повесился, утром его обнаружила соседская овчарка, дверь в его квартиру была приоткрыта. Возле повешенного на столе лежала предсмертная записка, которую я, со слов Слепого, запомнил наизусть. «Жизнь уже давно потеряла для меня всякий смысл, лишь только одна вещь радовала глаз и как бы соединяла меня с моими далекими предками. На нее я молился, но ее у меня сегодня украли. Связь потеряна, здесь мне больше нечего делать, поэтому я покидаю этот мир, ни на что не жалуясь и никого не обвиняя».
Думаю, нет смысла описывать, как МУР быстренько раскрутил это дело и через какое-то время добрался до далеких родственников старого еврея. А затем дело перешло в ведомство КГБ, ибо речь уже шла о достоянии государства. Почти год понадобился двум таким авторитетным конторам, МВД и КГБ, для того чтобы напасть на след, а затем и арестовать всех троих подельников. Но еще раньше, когда органы правосудия только шаг за шагом отслеживали преступников, последние, поделив добычу поровну, разъехались в разные стороны, чтобы на всякий случай сбить со следа ищеек. «Летучего голландца» они спрятали в укромном месте, одним им ведомом, так как поделить его было нельзя. Но они связывали с ним большое будущее. Однако, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. Через год после совершения преступления их арестовали в разных концах страны. Если быть точным, то арестовали сначала одного, а он уже выдал остальных.
Нет надобности упоминать, что люди, обладающие «даром воровской фортуны», к которой можно отнести заполучение «Летучего голландца», были совсем не глупы и прекрасно понимали, обладателями какой ценности они стали. Они, конечно, еще не знали истории, которая окружала шестивековым ореолом таинственности и славы этот шедевр старинного ювелирного мастерства, но зато, прежде чем разъехаться в разные стороны, они узнали приблизительную его стоимость в твердой валюте. Слепой с Коржиком разъезжали по республикам, душевно отдыхали, ни в чем себе не отказывая. Но нигде надолго не задерживались, понимая, что профессиональные сотрудники МУРа могут вычислить их. Они и не подозревали, что скоро станут клиентами другой конторы, более сильной и серьезной, — КГБ. Вот это обстоятельство как раз и сыграло злую шутку с третьим из подельников, который, как говорят, «решил им прокрутить верьверью». Однако погубил он при этом не только своих друзей, но и себя. Пока подельники его душевно расслаблялись, каждый по-своему и, естественно, порознь (о том, что еврей повесился, они не знали), этот иуда дальше Ленинграда никуда не выезжал, скрупулезно добывая сведения о старинных драгоценностях. Труды его почти полугодовых исследований не пропали даром. Таким образом, из троих он один знал действительную стоимость «Летучего голландца», а также почти все, что было связано с этой драгоценностью. Ну а узнав, он решил использовать как полученные сведения, так и самого жука в своих гнусных и корыстных целях. Но действовать (видно, он это прекрасно понимал) он должен был крайне осторожно. Обосновавшись в Ленинграде, он стал завсегдатаем ресторанов и баров, куда преимущественно ходили иностранцы. И надо сказать, терпения ему было не занимать, ибо на подбор покупателя ушло почти столько же времени, сколько ушло на то, чтобы собрать сведения об этой уникальной броши, пока он не решился действовать. Это можно было объяснить тем, что он понимал — ему нужен был не просто иностранец, не просто бизнесмен, а знаток и даже, если повезет, то и коллекционер.
Они познакомились в баре недалеко от Морвокзала, куда иностранец заходил иногда по вечерам пропустить стаканчик-другой виски. Чуть выше среднего роста, крепкого телосложения, с копной рыжих волос, он производил впечатление истинного джентльмена с берегов Туманного Альбиона. Ко всему прочему, природная сдержанность и даже замкнутость довершали этот портрет. Но как только разговор заходил о драгоценностях, этот человек моментально преображался. Он был настоящим коллекционером и бизнесменом в одном лице, то есть именно тем, кто, по задуманному плану этого негодяя, подходил по всем статьям. В обвинительном заключении, которое находилось у Слепого, были показания этого горе-коллекционера. По рассказу Слепого я быстро нарисовал в своем воображении образ англичанина, и, надо сказать, он оставил у меня благоприятное впечатление. Иностранец был до конца честен с этим подонком. Так вот, однажды, когда у этого ренегата кончились деньги и кое-какие драгоценности, которые он потихоньку продавал, курсируя из Москвы в Ленинград и обратно, он решил, что пора действовать. Для этой цели он приберег старинные часы «луковицу» работы Фаберже, с огромным рубином на крышке. Надо сказать, что, как я упоминал ранее, помимо «Летучего голландца», который был достоянием всех троих, почти все драгоценности, которые они поделили меж собой, были работы старых мастеров. Некоторые из них были очень ценными, о чем говорило клеймо мастера, красовавшееся на этих драгоценностях. К ним относились и часы работы великого Фаберже. Но комбинатор-ренегат не учел одно обстоятельство, — пожалуй, самое главное. До тех пор, пока он имел дело с фарцовщиками обеих столиц, ему как-то еще удавалось путать следы, ибо это было поле деятельности МВД. Когда же он решил сыграть свою игру с иностранцем, ему на хвост тут же сел КГБ, а эта контора на полпути своих клиентов не оставляет. И в момент сделки, когда уже часы перекочевали в карман к англичанину, а фунты стерлингов — в карман к ренегату, они были пойманы с поличным. Думаю, что КГБ Ленинграда, планируя свою операцию, и не ведало, куда и на что может вывести их этот мерзавец. По тому, как развивались события, становилось ясно: если бы эта мразь помнила, как родная мать воспроизводила его на свет, то он бы рассказал и это, лишь бы ему не причиняли телесной боли. Выяснив главное, что часы были лишь промежуточным вариантом сделки, а главным был «Летучий голландец», его тут же перевели в Москву, в Лефортово. После всякого рода процедур его повезли на то место, где они спрятали жука, — видно, уж больно не терпелось чекистам увидеть этот старинный шедевр, эту поэму в драгоценных камнях. Но найти его, к их сожалению, он не смог, но не потому, что забыл или психологически был не готов к этому, нет. Дело в том, что еще в самом начале подельникам что-то не понравилось в его поведении, — в общем, они решили перепрятать жука, прежде чем разъехаться.
И как показало время, они не ошиблись. Так что, когда чекисты поняли тщетность поисков, им оставалось одно: срочно найти Слепого и Коржика. Ну а эти господа ни о чем не догадывались, они оттягивались в свое удовольствие по самой полной программе, не жалея ни средств, ни времени, благо и того и другого у них было в избытке.
Слепого взяли в «Замке воздуха» в Кисловодске, он там уже целую неделю проводил вечера с одной «бубновой дамой», которая, как он сразу отметил своим опытным камерным глазом, была на выезде и, в отличие от него, была на «работе». В общем, это была настоящая жрица любви, Слепой даже в карцере иногда ее вспоминал, так в жизни бродяг иногда бывает. И вот наш Леня попадает с корабля на бал, точнее, наверно, — с бала на корабль. Его допрашивали днем и ночью с великим пристрастием, то есть с применением пыток, чекистов волновало только одно: где «Летучий голландец»? А поскольку Слепой молчал, то экзекуции продолжались. Но в конце концов сотрудники КГБ поняли, что, с каким бы отвращением они ни относились к преступному миру, в этой среде есть люди, которые настолько дорожат своей честью, что готовы выдержать самые тяжелые физические испытания. И тогда чекистам ничего не оставалось, как активизировать поиски Коржика, — видно, они из графика своего выходили. Ну а Мишаня, исколесив почти всю страну, предаваясь разного рода развлечениям, в конце концов сделал для себя вывод, когда вся эта суета ему приелась и надоела. Он был человеком предприимчивым, имел голову на плечах, а главное — был домушником высшей пробы. Он понял, что жить в этой стране абсолютно невыносимо. Поэтому он решил ее покинуть. Что поделаешь, у каждого свои взгляды на жизнь. Но к сожалению, между «решил» и «сделал» огромная пропасть, порой в долгие годы, а порой и в целую жизнь — все зависит от капризной фортуны, которая, увы, не всегда балует бродягу. Где-то на Севере сидел с Коржиком его кореш, таджик по национальности и родом из тех краев. Ну, естественно, не просто сидел, а они вместе чалились, иначе бы Коржик никогда не смог доверить ему свою судьбу. Ибо людям, прошедшим вместе муки земного ада, коим смело можно было назвать северные казематы, и при этом не сломавшимся, можно смело было вверить не только свою судьбу, но и жизнь, что, впрочем, иногда было одно и то же. Так что вот уже около месяца Коржик жил в старом, полуразрушенном кишлаке, прямо рядом с афганской границей, терпеливо ожидая, когда будет дано добро на ее переход. Но мог ли он в самом страшном сне увидеть или даже хоть на миг предположить, что в глуши Памирских гор, почти в заброшенном кишлаке, его отыщет карающий меч правосудия в лице все того же КГБ. А еще через неделю он очутится в Москве в Лефортовской тюрьме. Воистину пути Господни неисповедимы.
Главное, конечно, во всей этой драме для Слепого и Коржика было предательство близкого человека, которому они верили и считали своим другом. В общем, в момент изъятия драгоценностей из тайника, когда вскрыли крышку футляра и все увидели изумительной красоты брошь, Слепой не выдержал и, резко подняв обе руки (он был в наручниках), молниеносно вонзил два пальца в глазницы предателя и коротким движением вырвал оба глаза. Когда чекисты пришли в себя от неожиданности, они услышали душераздирающий крик и увидели два глаза, прилипшие к пальцам Слепого. На вопрос, зачем он это сделал, ответ был однозначным: став на путь предательства, сука лишается милостей видеть божий свет, да еще если он излучает блеск драгоценных камней. Такой ответ ни чекистам, ни судьям, естественно, не понравился, и дали Слепому 10 лет строгого режима, подельнику его — 8 лет, тоже строгого, ну а ренегата судить, видно, смысла не было, так как он ослеп. Девушку из Кисловодска они ни во что не посвящали, ну а там, где можно было предъявить ей обвинение, они постарались взять все на себя и огородить ее, так что ее оставили в покое. Ни одного рубля при них не нашли, кроме того, что было собственностью родных, а это по закону конфисковать не имели право. Ну а родные с некоторых пор стали люди не бедные.